Нам не дано предугадать последствия наших решений
"Да, это была настоящая ловушка. «Уловка двадцать два» разъясняла, что забота о себе самом перед лицом прямой и непосредственной опасности является проявлением здравого смысла. Орр был сумасшедшим, и его можно было освободить от полетов. Единственное, что он должен был для этого сделать, – попросить. Но как только он попросит, его тут же перестанут считать сумасшедшим и заставят снова летать на задания. Орр сумасшедший, раз он продолжает летать. Он был бы нормальным, если бы захотел перестать летать; но если он нормален, он обязан летать. Если он летает, значит, он сумасшедший и, следовательно, летать не должен; но если он не хочет летать, – значит, он здоров и летать обязан. Кристальная ясность этого положения произвела на Йоссариана такое глубокое впечатление, что он многозначительно присвистнул."
Невозможно пройти мимо врачебных диалогов!
"– Режь, – сказал врач.
– Режь ты, – сказал другой.
– Не надо резать, – сказал Йоссариан, с трудом ворочая распухшим, непослушным языком.
– Послушай‑ка, кто там сует нос не в свои дела? – недовольно проворчал один из врачей. – Что это еще за голос из провинции? Так будем мы оперировать или нет?
– Не нужна ему операция, – проворчал другой. – Ранение несерьезное. Все, что от нас требуется, – остановить кровотечение, промыть рану и наложить несколько швов.
– Но мне ужасно хочется резать, я никогда не пробовал. Которая из этих железок скальпель? Вот этот, что ли?
– Да нет, вон тот. Ну ладно, давай режь, раз уж ты собрался. Делай надрез.
– Вот так, что ли?
– Да не здесь, болван!
– Не надо меня надрезать. – Хотя рассудок Йоссариана обволакивало туманом, он все‑таки смекнул, что двое неизвестных собираются его потрошить.
– Опять голос из провинции, – саркастически проворчал первый врач. – Он так и будет болтать до конца операции?
– Вы не имеете права его оперировать, пока я его не оприходую, – сказал писарь."
"– Давайте оперировать, – сказал другой доктор. – Вспорем ему живот и раз и навсегда установим, что у него там за болячка. Он без конца жаловался на печень. На этом рентгеновском снимке печень у него довольно маленькая.
– Да это поджелудочная железа, болван! Печень вот где.
– Ничего подобного – это сердце. Готов поспорить, что печень – вот она. Сейчас вскрою и выясню. Кажется, сначала надо помыть руки?
– Не нужна мне ваша операция, – сказал Йоссариан, открывая глаза и делая попытку сесть.
– Смотри‑ка, снова голос из провинции, – презрительно усмехнулся один из врачей. – Как бы заставить его заткнуться?
– Можно дать ему общий наркоз. Эфир под рукой?
– Не надо мне ваших наркозов, – сказал Йоссариан.
– Опять голос из провинции, – сказал доктор.
– Давай дадим ему общий, и он утихомирится. Тогда мы что захотим, то и сделаем."
***
Невозможно пройти мимо врачебных диалогов!
"– Режь, – сказал врач.
– Режь ты, – сказал другой.
– Не надо резать, – сказал Йоссариан, с трудом ворочая распухшим, непослушным языком.
– Послушай‑ка, кто там сует нос не в свои дела? – недовольно проворчал один из врачей. – Что это еще за голос из провинции? Так будем мы оперировать или нет?
– Не нужна ему операция, – проворчал другой. – Ранение несерьезное. Все, что от нас требуется, – остановить кровотечение, промыть рану и наложить несколько швов.
– Но мне ужасно хочется резать, я никогда не пробовал. Которая из этих железок скальпель? Вот этот, что ли?
– Да нет, вон тот. Ну ладно, давай режь, раз уж ты собрался. Делай надрез.
– Вот так, что ли?
– Да не здесь, болван!
– Не надо меня надрезать. – Хотя рассудок Йоссариана обволакивало туманом, он все‑таки смекнул, что двое неизвестных собираются его потрошить.
– Опять голос из провинции, – саркастически проворчал первый врач. – Он так и будет болтать до конца операции?
– Вы не имеете права его оперировать, пока я его не оприходую, – сказал писарь."
***
"– Давайте оперировать, – сказал другой доктор. – Вспорем ему живот и раз и навсегда установим, что у него там за болячка. Он без конца жаловался на печень. На этом рентгеновском снимке печень у него довольно маленькая.
– Да это поджелудочная железа, болван! Печень вот где.
– Ничего подобного – это сердце. Готов поспорить, что печень – вот она. Сейчас вскрою и выясню. Кажется, сначала надо помыть руки?
– Не нужна мне ваша операция, – сказал Йоссариан, открывая глаза и делая попытку сесть.
– Смотри‑ка, снова голос из провинции, – презрительно усмехнулся один из врачей. – Как бы заставить его заткнуться?
– Можно дать ему общий наркоз. Эфир под рукой?
– Не надо мне ваших наркозов, – сказал Йоссариан.
– Опять голос из провинции, – сказал доктор.
– Давай дадим ему общий, и он утихомирится. Тогда мы что захотим, то и сделаем."